сегодня видела: маму, клубнику, малину, виноград, огурцы, помидоры, яблоки, сухую палую листву, баню, прекрасные книжки, чужие старинные карточки, суперлуние. Собирали листву и частью жгли, а частью выкинули в компостную кучу. Дышала-дышала. Потом ехали в электричке с Васем вдвоем, а какие-то огромные пьяные дядьки тактично вышли в тамбур и в нем грянули песню про при лужку, при лужку. И про то не вечер. Потом еще что-то грянули. Потом виновата ли я. Потом вдруг оба возникли между дверей, а маленькая старушка им сказала:
- я вас очень прошу...
- что вы просите?
- я вас очень прошу, вы женские песни-не пойте. Вы свои пойте, пожалуйста. Про солдат вот.
Они грянули было про пуговицы в ряд, но сбились. Старушка говорит: "ой, да они слов-то не знают". А они меж тем грянули рябину, которая про оба парня смелые, оба хороши. Старушка тоже запела. Ну и я, конечно, тоже запела, потому что терпеть было уже невозможно. Потом старушка просила про осень, но такой не нашлось. Вместо нее мужики спели что-то еще, там, у себя, в тамбуре. Забыла, что. На станции Быково они вновь возникли между дверей и сказали: "Простите. Мы больше не знаем песен".
В Перово мы вышли.
- я вас очень прошу...
- что вы просите?
- я вас очень прошу, вы женские песни-не пойте. Вы свои пойте, пожалуйста. Про солдат вот.
Они грянули было про пуговицы в ряд, но сбились. Старушка говорит: "ой, да они слов-то не знают". А они меж тем грянули рябину, которая про оба парня смелые, оба хороши. Старушка тоже запела. Ну и я, конечно, тоже запела, потому что терпеть было уже невозможно. Потом старушка просила про осень, но такой не нашлось. Вместо нее мужики спели что-то еще, там, у себя, в тамбуре. Забыла, что. На станции Быково они вновь возникли между дверей и сказали: "Простите. Мы больше не знаем песен".
В Перово мы вышли.