Шайтанов тут прямо вторит Юрьеву "Что такое классичность? Снова могу отослать к своим статьям в «Арионе» 1998 года. Тогда, ощутив необходимость ответить на этот вопрос, я просто перевел несколько фрагментов из статьи Т.С.Элиота «Кто такой классик?» (№ 3), сопроводив их вступлением. Сейчас пользуюсь случаем исправить допущенную тогда оплошность: я сказал, что эта статья прежде не переводилась на русский. Это не так, но я предпочитаю пользоваться своим переводом вплоть до названия (в прежнем переводе оно звучало «Что такое классик?»).
Не буду повторять Т.С.Элиота еще раз. Приведу пример из русской классики: «Все флаги в гости будут к нам, / И запируем на просторе...» В пушкинском черновике остался первый вариант: «...и заторгуем...»
Что значит «запируем»? Выпивать будем, выйдя в открытое море? Может быть, и это тоже — при встрече с гостями, к нам пришедшими, но главное — идея пира в ее классическом, ибо идущем от античности, значении всеобщего объединяющего общения, всемирной связи, мы сегодня говорим — диалога (тут и Платона уместно вспомнить).
Некрасов (тоже замечательный поэт, но не классической складки) оставил бы «заторгуем». Современные стихотворцы перевели бы в жаргонизм, что-то вроде — «и всё распилим на просторе». При этом были бы очень довольны собственным остроумием и радовались унижению хрестоматийного текста.
Кроме того, что текст — хрестоматийный, он выполнен в классическом стиле, в отношении которого «бездна смысла» — просто констатация факта. Некрасовский стиль — неклассический. А современный — какой-то деклассированный, способный только к жизни культурного приживала с лакейской усмешкой в спину своему хозяину.
Если выбирать между неклассическим и деклассированным, то, безусловно, — выберу неклассический прозаизм. Но об отсутствии вкуса к классике стоит пожалеть, поскольку в отсутствие этого вкуса поэзия оказывается опущенной на землю без всякой надежды расширить свой горизонт."

И дальше занятное читать дальше"На выходе из советской официальной культуры, из-под идеологических запретов, карнавал был необходим и неизбежен. Однако он затянулся. Совпавший с мировым постмодерном постсоветский карнавал сам поразил культуру как хронический недуг. Из него не нашли выхода. Развинтив старые ценности и формы, не попытались собрать что-то новое, как будто в опасливой уверенности — чего здесь ни собирай, все равно получится автомат Калашникова. Так лучше и не будем.

Непосредственно поэтическим откликом стала «полистилистика», порожденная радостью языковой вседозволенности, готовностью разъять прежние высказывания и из их обломков составить пародийные пазлы. Смех, да и только. И в ответ — успокаивающее допущение: «Пускай уж лучше лошади...»

Одновременно, правда, заговорили о метафизике в поэзии. Это слово было о том же, что и полистилистика, но с иным отношением к миру, увиденному в свете шекспировской метафоры — «распалась связь времен». Этот русский эквивалент шекспировского оригинала был создан А.Кронебергом (первоначально в более архаичной форме — «пала связь времен», 1844) и вошел в русский язык. У Шекспира (и его современных русских переводчиков): «время вышло из пазов (или из суставов — out of joint)».

В разрывах времени полистилистика — фарсовый вариант выживания, метафизика — трагический. Это и есть крайние точки колебаний не только поэтического стиля, но и человеческого существования. На первом полюсе многолюдно, на втором — немногие, но тоже не вовсе пусто."

www.arion.ru/mcontent.php?year=2013&number=135&...