иногда мне снится Тася, что она жива. Иногда я слышу Тасин голос в голове, который говорит Тасины слова с Тасиными интонациями.
гореники
скибочку
чешуйку (про фрагмнт ниток в клубке, которые можно снять разом: сними одну чешуйку)
сантИметр
ниточка скончалась
горенит
помасли
э! э! лини!
яаблочек
уоой! дорог'ая моя!
ты ж моя золота-ая
ой лихо мне лихо
ручушки мои золотые дай поцелую
ты моя незабудочка
незабудочка моя
получишь по макушке (это о себе, про себя)
голошение ооой! ооой!
полустон-полувой во сне, потому что у нее что-то болит. Простое что-то, радикулит, или сто лет назад сломанная рука, или желудок, или ухо стреляет, какой-нибудь пустяк, про который она среди ночи стонет и воет, и автоматически чувствую, как страшно мама бесится, как давится бешенством, как изо всех сил ласково спрашивает: мамусь, ты чего? болит? как та, подвывая, отвечает: угу. Или: да ничо Лутошенька ничо спи спи. Первое конечно удобнее второго, можно как-то полечить или просто погладить иона перестанет и уснет, а второе это все.
поскуби
вот умора
ля! ля! ляааа - это редукция от "глянь"
ээээ
не видела Тасю живую и совсем уже старую, несколько лет ее не видела и не собиралась по ней скучать. Но что ее нет вообще, вообще больше нет совсем и не будет уже - не укладывается в голове.
У, черный глаз! Боюсь, боюсь.
дай бог терпения
манера растягивать последние слоги, даже распевать, длиннно, покачать на качелях вврех-вниз: мояа-а-а-, милая-а-а-а, мои-и-и-и.
Тасин голос в голове произносит Тасины слова с Тасиными интонациями в самые разные моменты, ни с того ни с сего, я каждый раз думаю: этого больше нет, этого правда больше - нет, - и в слезы. В очереди в супермаркете, в метро, где попало. Безопасность всякого триггера. Ненене, точно без триггера, просто очистительные потуги бессознательного.
Ничего особенно болезненного или приятно у меня в воспоминаниях о ней не осталось, я хотела бы ее помнить, чтобы она просто была. Чтобы собственный страх смерти обманывать, как будто бы пока я ее помню, она еще есть.