Иногда я пишу, а потом приходит Надя и говорит, господи, что ж все так печально, так мучительно и невыносимо. А я ведь ничего такого. А потом иногда от Яна приходит письмо и я плачу над ним в три ручья. А он, я уверена, ровно ничего такого.
прилетает птичка, колет лед, уехать на Мадейру, читать Фета, витамин Д, боже ж ты мой. Вот и поболтал
Мне кажется, это просто любовь. Я его читаю и да, это ощущается как хороший мой хороший мой ой, господи, что ж вы все такие невыносимо прекрасные, такие трогательные хрупкие нежные чудесные любимые как мне страшно вас лишиться какое счастье что вы есть не исчезайте.
Милая Лена,
<...>Была у меня приватная палата, лежал, валялся там, читал немножко книгу стихов Фета и его воспоминания. Интересно, что он учился два года в Выру (тогда Верро) в знаменитом пансионате Крюммера. К сожалению о город(ишк)е и о его обитателях-чухонцах он мало что пишет. Почти в то же время, в 1833, недалеко оттуда в пансионе пастора Шварца учился и знаменитый философ Данилевский. Не знаю точно, где это было, но вероятно в Пыльва. Недалеко оттуда мои эстонские предки, их пастором был Йоганн Шварц, должно быть тот самый человек. И ныне мой деревенский дом недалеко от Пыльва и иногда туда едем на покупки.
<...>
Сегодня шел первый снег, скорее снежок, наверно не останется. Я в старости лет уже снега не очень люблю, все больше мечтаю о том, чтобы уехать поздно осенью куда-то на юг и вернуться лишь весной, должно быть с трясогузками и другими ранними птицами. У нас в диалектах трясогузку иногда называли ледоколом. Прилетает птичка, качает хвостиком, как будто колет лед и лед в самом деле начинает таять. <...>
Врач сказал, что нашли у меня авитаминоз, серьезный недостаток витамина Д. Надо пить рыбий жир. Интересно, что иногда зимой мне в самом деле очень хочется его, организм наверно чувствует, что ему надо.
Чем занимается Ваша мама, т.е. какая ее специальность в медицине?
Вот и поболтал.