мы прекрасно пели гимн под бой курантов, встали, такие, и пели: я - украинский, Л.И. - "нас вырастил Сталин", МЕ - со школьной тетрадки, Вась - ляляля. Я могла и со Сталиным, но не знаю слов. МЕ мог и украинский, но не знает слов. Когда у меня кончился украинский, я допела тот, что со школьной тетрадки. К тому моменту у Л.И. уже тоже кончились слова и она стала говорить, что с бенгальских огней сыплется всякая гадость в еду, не машите над тарелками и как же они все-таки воняют. В целом мы вполне устраивали друг друга.
У Димы псевдоним: Иннокентий Смоктуновский. Уговорил Вася так и записать его в тф-не. А у меня, - говорит, - Лановой.
- Почему?
- Потому что Василий Михайлович.
- А Лановой разве - Михайлович?
- Дима говорит, да.
Внезапно МЕ, не расслышав:
- А почему Луговой-то?
угугу. Борис Полевой потому что)
Л.И. радовалась моей публикации в "Октябре" и говорила: "Леночка стала совсем по-другому писать". У кого-нибудь еще была, интересно, свекровь, 12 лет следящая за творчеством? Просто интересно. Л.И. находит распечатки статей или черновиков, которые я иногда прошу МЕ сделать, или он сам их распечатывает, чтобы прочитать в метро, находит их чуть ли не тайно у него на столе, утаскивает, читает, потом вечером приходит обсудить и с большой болью отмечает орфографические ошибки.
Да, я дика.
мне звонили браты.
и папа прислал открытку.
и я люблю вас.
и пришлите дурацких новогодних гаданий побольше, если у вас их есть.
Я всегда их хочу.