Изольда.
(Версия стопятая)
обсудить бы...
апд. Всем уже лень, да?
читать дальше
Тристан блуждал по лесу,
Зеленый слушал шум,
Надеялся развеять
Печаль любовных дум.
Но нет: едва береза
Зашелестит листвой –
Изольдин голос милый
Он слышит за собой.
Чрез ветви сине небо
Проглянет в вышине –
Изольды светлы очи
Припомнит он ясней.
Тогда к лесной опушке
Бежит в тоске Тристан,
Но золотое жито
Его встречает там.
Изольду Златокосу
И в этом угадав,
Тристан обнял колосья
И горько зарыдал.
Пришла на ниву жница,
Работу начала,
Услышала рыданья
И ближе подошла.
Как рок необорима
Была ее краса.
Чернее, чем кручина,
Была ее коса.
Глаза ее прекрасны,
В них темная печаль:
Кто глянет в это пекло,
Тот позабудет рай.
А голос у девицы –
Печальной скрипки зов,
Что вызывает мертвых
На танец из гробов.
И вывела Тристана
Она из страшной тьмы
То вытирая слезы,
То плача вместе с ним.
Спросил он: «Как зовешься,
Неведомая мне?» -
«Изольдой Белорукой», -
Тристану был ответ.
«Нет имени святее
Ни в мире, ни в раю!
Изольда! О, Изольда!
Прими любовь мою!»
2
«Ты ласкал меня так нежно,
О, Тристан любимый,
А в глаза смотрел так грустно -
Сердце заходилось.
Целовал мои ты губы,
Белоснежны руки,
А на косы сыпал слезы,
Словно жемчуг крупный.
Ты рассказывал так пылко
О любви бескрайней,
Почему же ты не слушал
И моих признаний?»
«Изольда, Изольда моя,
В глазах твоих темных
Хотел бы я видеть лазурь
Краев понадземных!
Изольда, Изольда моя,
Когда б твои косы
Сияли волной золотой,
Как нивы покосы!
Твой голос, Изольда моя,
И страстный, и жгучий.
Когда б он, как шелест берез,
Был тихий, певучий…»
«Не стоит о том горевать!
Для счастья Тристана
Я выполню волю твою
И это достану.
Ведь фея Моргана меня
Крестила малышкой». -
«Спеши же, любимая, к ней,
Ни часу не мешкай!»
3
«О, матушка-фея Моргана,
Услышишь ли просьбу мою?
Пусть стану светла и прекрасна,
Как ангелы в божьем раю».
«Дитя дорогое, Изольда,
Твой облик, что ночи темней,
Я выбрала лучшим подарком
Для крестницы милой моей.
Твоя красота безупречна,
И спорить никто не посмел». –
«Но мрачна она и печальна,
И плачет любимый над ней.
Дай, матушка, злата, лазури
Пускай же я буду ясна,
Тогда милый друг улыбнется,
Как звонкая эта весна».
«Ну что же, Изольда, согласна!
Я золота солнца возьму,
Лазури морской одолжить нам
Попросим русалку саму».
«Пусть голос мой станет что лепет
Березовых тонких ветвей,
Пусть будет мой милый счастливым,
Как малая пташка в листве».
«Прекрасней, чем шелест березы,
Шумят веретеница фей,
Нигде человечьему слуху
Не сыщется звука нежней.
Что хочешь, дитя дорогое,
В тебе я сменю без труда
Но только не сможет Моргана
Души изменить – никогда».
4.
А в темном лесе вновь Тристан
Все ту же терпит муку,
И ждет к себе он и не ждет
Изольды Белорукой.
Вот шорох, словно крыльев взмах,
С листвы стряхнуло росы,
И тотчас он увидел там
Изольду Златокосу.
Ее глаза, ее коса,
И тихий голос снова…
Душа Тристана в небеса
Перелететь готова!
«То – ты, любимая моя?
То – ты, моя царица?
Ты из-за моря приплыла
К Тристану, чаровница?
Да как же выпустил тебя
Убогий муж-владыка?
Иль для Тристана своего
Убила человека?
А где ж твой кубок золотой,
Напиток приворотный?
Теперь намеренно до дна
Его допью охотно!
Питья любовного налей
И помяни разлуку». –
«Тристан! Да разве ты забыл
Изольду Белоруку?»
«Она забудется теперь,
Тьмы покрывало пало» -
«Тристан! Но что, когда она
Тебя не забывала?»
«Ей путь один – в Иерусалим,
На богомолье, босой.
Теперь ко мне вернулась ты,
Изольда Златокоса!»
«Тристан! В тебе самом – грехи
Велики, непростимы.
Для них едва ль молитва есть
В святом Иерусалиме».
«С тобой, любимая, готов
Идти на вечны муки!» -
«Тристан! Уже довольно слов.
Взгляни на эти руки!
Ты не меня ли посылал
Еще вчера к Моргане?
Куда же мне пойти теперь,
Когда на сердце рана?
Хоть тьма ушла из глаз моих,
Но – знай, что ты повинен! –
Ты – черный камень на душе,
Вовек его не сдвину.
Так пусть же вновь моя коса –
Темна, как боль и злоба!
Я этой краски не сменю
Отныне уж до гроба».
5
Недужен Тристан, и лежит.
И смерть на пороге.
Все снадобья мира ему
Уже не помогут.
А фея Урганда шутя
Сказала, плутовка:
«Изольда спасти бы могла,
Но Белая только.
При ней, златокосой, тебя
И смерть не поборет».
И верного друга Тристан
Отправил за море.
И друга просил: «Если вдруг
Согласна Изольда,
Поставь кораблю паруса
Из белого шелка.
А нет – то поставишь один,
Огромный и черный,
И Черной скажи, пусть мой труп
Им будет обернут…»
6
«Ступай, ступай на берег, Белорука,
Прошу тебя, молю тебя, иди!
Там есть утес высокий и отвесный,
С него в морские дали погляди.
Там море волны гонит из полночи,
Там темный ветер носит корабли.
И, может, долгожданный белый парус
Покажется в предутренней дали?»
Безропотно Изольде Белорукой
Идти туда, где высится скала…
О, что белеет, вдалеке, на море?
То паруса? Иль пенная волна?
К Тристану возвращаться Белорукой.
«Что скажешь мне? Что видели глаза?»
«Мелькает что-то на морском просторе». –
«А белое?!» - «Нет. Как моя коса».
И в миг душа Тристана отпустила
Надежды нить, державшую ее,
И улетела пташкой вольнокрылой
В неведомые горние края…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Иди, иди, Изольда Златокоса!
Тебя давно Тристан твой верный ждет.
Меж скалами не бойся заблудиться -
Изольда Белорукая ведет.
Лишь именами сестры мы с тобою
Как ранняя и поздняя заря.
Ужель не диво, что судьба судила:
Одновременно две зари горят?
Была и я всего на час когда-то,
Как ты, и белокура, и ясна». –
«Сестра моя, твои слова пугают!
Скажи мне правду! Умер мой Тристан?!»
«Изольда Златокоса, бог рассудит,
Чьим был Тристан, твоим или моим,
Я до последнего была с ним вздоха,
До часа смертного я оставалась с ним.
Не привезла с собой ты черный парус,
Не мрачна, а светла твоя краса,
Но милый в гроб не ляжет непокрытым, -
Его покроет черная коса».